Кровавыми слезами умоется тот, кто усомнится в нашем миролюбии.
Вместо эпиграфа
Вечером в прошлую субботу еду с мелким из кино. Хорошие трансформеры победили плохих и начали строить мир и счастье во всем мире. Трансформеры это роботы такие, если вы не в курсе потому, что у вас нет мальчиков где-то в диапазоне от восьми и, полагаю… это проходит к тринадцати.
На перекрестке полно израильских флагов и израильских людей полно. И женщина (судя по голосу) надрывно вещает, как “они нас боятся потому, что мы хотим шалом, а в мире нет ничего сильнее, чем люди, которые хотят шалом”. Дальше я проехал восвояси. А для тех, кто не в курсе, шалом это мир. Не тот, который весь наш шарик, а тот, который не война.
Чтобы сразу все точки над всеми буквами расставить, я за мир. Я очень хочу, чтобы не было войн и чтобы все дружили, друг друга уважали и никто никого не обижал. Ни люди, ни народы, ни страны.
И, я не знаю, кого тётенька имела в виду под “они боятся”, но я лично больше ее боюсь. Дорвется до власти и… Идиоты у власти опаснее тиранов потому, что они тоже тираны. Только еще и неумные.
Помните времена союза нерушимого республик свободных, нам вполне доступно объясняли, что надо только победить всех империалистов, и наступит светлое будущее.
Здесь есть много вопросов. Кому наступит? На что наступит? Надолго ли наступит? И, главное, кому и что отдавит.
Мир выглядит конечной целью, за которой… а что за ней? Всеобщее благоденствие на вечные времена? Смерть, то есть.
История бывает статичной?
Фукуяма покруче Сусанина увел ту часть человечества, которая необоснованно считает себя сливками на торте, в ловушку. Или люди слушали его потому, что хотели услышать именно это? Пока умники рассуждали за бокалом вина о конце истории, история месила в кровавую кашу страны и народы. Только далеко. На периферии. В африканской глухомани, на Ближнем Востоке, да мало ли где… רחוק מבעיין, רחוק מהלב
Мир недостижим. Если…
Стоп. Пауза.
Человечество похоже на огромный детский сад. Где есть очень разные дети. И некоторые из них полные психопаты. Многие проверяют границы дозволенного. Как дети. Шаг, ещё шаг. Можно? Тогда ещё шаг. А, раз никто не говорит, что дальше нельзя, бегом вперёд. Где воспитатель? Да вон, вино дегустирует и о конце истории рассуждает.
Мир недостижим потому, что полный мир во всем мире это статика. А статичная история это смерть. Барельефы и саркофаги в музее. И кости в земле.
Мир недостижим потому, что кто-то всегда будет пытаться пробовать его на зуб.
Или. Мир возможен,если воспитатель все время смотрит на детей. Если он не только рявкнуть может так, что слабонервные обделаются, но и подзатыльник отвесить не постесняется. И будет мир. Пока воспитатель не отвлечется.
Договоры на бумаге рвутся так же легко, как бумага. У нас не было никакого мирного договора с Сирией. Только что соглашение о прекращении огня, кажется, подписанное в 74-м году. У нас был чудесный мир с Сирией. Спокойная граница пятьдесят лет. Даже во время ливанской войны 82-го года граница с Сирией была мирной. Хотя в самом Ливане мы сирийцев вполне убивали. Потому, что броня крепка, танки быстры и порох в пороховницах не отсырел. А ещё потому, что, пару раз прилетал в Дамаск совершенно одинокий истребитель с шестиконечной звездой и делал шоу для любителей хорошего пилотажа над президентским дворцом. Погуглите.
А вы: мир, мир… Мир, конечно, без желания не получится. Но одного желания мало. Надо бы крепкие кулаки и хорошие мозги. И, если первое можно нарастить, то второе часто в дефиците.
#Израиль_без_наркоза
