Про эту книгу нельзя не написать.
Хотя она, однозначно, для тех, кто жил в СССР.
Для остальных это, наверное, нечто вроде какого-нибудь исторического канала, экскурс в жуть, про которую вы точно знаете, что она вас не настигнет из-за угла. Но типа канала “Дискавери” – популярно, беззлобно, не очень страшно. Про полную жуть.
Пишут, она автобиографическая. Может быть. А, может, не больше автобиографическая, чем про любого из поколения моих родителей. Почти каждая семья прошла через жернова, в которых перемалывалось в труху то, что создавалось в России веками. Культура. Интеллигенция. Порядочность. Совесть. А потом из этой трухи строилось уродливое и мерзостное новое общество. На крови и костях. На лжи. На доносах. На страхе. На безумии.
Очень по доброму рассказанная злая история. Судьба целой семьи, трех поколений, людей талантливых и одаренных полной мерой, вынужденных выживать вместо того, чтобы творить, или, если хотите, творить из того, что есть под рукой, чтобы выживать. Судьба тех, кто мог бы изменить многое, принести пользу, строить и созидать, но вынужден был думать только о том, чтобы уцелеть.
О тех, кто был выслан по навету и это было еще благом потому, что мог бы ведь и отделаться не так легко. О бешеной легкости, с которой Родина-Мать жевала своих сыновей и дочерей, а потом сплевывала ими в мерзлую землю где-то на границе России и Казахстана. И еще о том, как остаться человеком во всем этой чудовищной помеси сумасшедшего дома с мясорубкой.
Я не буду пересказывать сюжет, сюжета, как такового, нет. Есть история деда и внука, оказавшихся самыми близкими людьми. История, написанная чудесным языком и с чудесным мягким юмором. Летопись и бытописание, в которые вкраплены люди. Люди разные, странные, не всегда приятные, но очень яркие – это и есть книга. Эпоха, упырья кровожадная эпоха, преломленная через судьбы и истории.
В итоге – совершенно волшебная книга. И то, что она была признана лучшей книгой десятилетия в России – это очень правильно. Она ведь про страшное и злое, но нестрашно и не зло. Временами, читая ее, думал: жаль. Неправильно так по доброму о недобром. И, все же, в этом есть смысл. Показать, что можно оценивать иначе. Можно смотреть иначе. Можно не отождествляться с мраком, не становиться частью его даже, когда ты описываешь беспросветную тьму.
Можно быть светом во тьме.
© Юрий Супоницкий
